Волшебный голос Али Хана.

Насколько прекрасна его музыка — настолько страшен он сам. Слабонервным смотреть не советую. Да и не нужно смотреть, слушать надо.

«Нусрат Фатех Али Хан родился в 1948 году в пакистанском городе Лайалпуре, ныне — Файзалабад. За год до его рождения его семья переехала из Индии. Его отец и дядя были очень известными исполнителями каввали. Отец Нусрата полагал, что из его сына должен получиться неплохой врач, и хотя Нусрат любил петь, в семье считалось, что у него нет вокальных данных.

В 1964-ом, то есть когда мальчику исполнилось 16 лет, его отец умер. Через год Нусрату приснился сон: отец говорит ему – ты должен стать певцом и продолжателем моего дела. Нусрат ответил: но я не умею петь. Отец дотронулся до его горла и возразил: нет, ты умеешь петь.

За обучение Нусрата взялся его дядя, в группе которого молодой человек и пел, сидя в хоре. Когда в 1971-ом дядя Нусрата умер, руководство ансамблем, состоящим из ближайших родственников, попало в руки 23-летнего певца: он уже был очень известен.

В 70-х и 80-х Нусрат Фатех Али Хан и его Party – то есть ансамбль – записали массу песен для пакистанского кино, которое переживало настоящий бум. Суфийская музыка каввали уже с 50-х годов не воспринималась как исключительно религиозная. Её исполняли не только на могилах святых и во время собрания суфийских сект, но и по вполне светским поводам, таким как свадьба, похороны, разного рода семейные праздники.

Западная карьера Нусрата Фатеха Али Хана, который у себя на родине – давным-давно музыкант номер один, король королей (шахиншах) и сияющее солнце, осыпанное славой и почестями, началась в 1985-ом году, когда Питер Гэйбриел (Peter Gabriel) пригласил его принять участие в фестивале WOMAD. К этому моменту у Нусрата было записано уже полсотни кассетных альбомов. Косяком пошли западные компакт-диски.
Во время концерта все музыканты сидят. В стародавние времена они сидели на белом шёлковом платке просто на полу, а сейчас, как правило, — на высокой сцене. Нусрат Фатех Али Хан возвышается слева, его массивное тело неподвижно, но руки энергично жестикулируют, отмечая каждый удар барабана, каждый изгиб мелодии. В некоторые моменты лицо певца искажено судорогой, как будто ему очень больно. Безусловно, это очень интенсивное переживание.
Нусрата Фатеха Али Хана сопровождали девять певцов – все его двоюродные братья или племянники, двое из них играли на гармониуме. Гармониум – это дальний родственник аккордеона, его использовали португальские иезуиты-миссионеры. В традиции каввали он используется века с XVII. И последний инструмент – это барабан. Он находится сзади главного певца, чтобы тот спиной чувствовал ритм. Кроме того, все девять певцов хора хлопают в ладоши. Концерт обычно длится часа три. А каждая песня – минут двадцать. Устроены все песни довольно однообразно: в самом начале медленное вступление, оно называется alap, потом музыка постепенно расходится. В ней есть моменты когда певец — руководитель ансамбля – солирует. Публика замирает. Виртуозная импровизация солиста сменяется довольно протяженными пассажами очень интенсивной ритмической музыки. В этом случае игра строится на противопоставлении певца и хора, здесь можно обнаружить хорошо известную форму вопросов и ответов. Впрочем, не только хор противостоит главному певцу, есть и певец, который является как бы вторым солистом, иногда отвечает только он. Вся музыка каввали построена как разговор двух солистов, которых поддерживает хор. Поэтому у многих каввали-ансамблей два руководителя.

Нет сомнений, Нусрат Фатех Али Хан – большой мастер и, действительно, певец очень высокого класса. Но одновременно он — большая загадка. Взгляд на тексты его песен не помогает: стихи во славу Аллаха, Мухаммеда и Али, строфы типа «не было неба, не было земли, был только Ты, только Ты». Возвышенная мистическая поэзия.

Он практически не говорил по-английски и общался через переводчика, мне не удалось найти ни одного осмысленного интервью с музыкантом. Он был очень богат. В Пакистане все его записи расходились на кассетах и он не получал никаких гонораров, но в Америке, Европе и, особенно, Японии его компакт-диски шли на ура. Билеты на его концерты в США стоили 50-60 долларов, и от желающих на них попасть не было отбоя, все присутствующие на концерте пакистанцы тут же начинали танцевать.

У музыканта — жена и дочь, он жил в вилле, которую 24 часа в сутки охраняли вооружённые автоматами охранники. В доме висели портреты – среди многих прочих – и Питера Гэбриела, человека, который прорубил окно для Нусрата из Пакистана в Европу.

Нет сомнений, что Нусрат был встроен в западный шоу-бизнес, он был настоящей западной поп-звездой. Всё это как-то не очень сочетается с образом суфия, мистика, человека в одиночку следующего полным опасностей путём духовного просветления.

Кстати, а как звучат пакистанские мастера каввали? Честно говоря, не очень зрелищно, их самое главное отличие от продукции Нусрата – отсутствие интенсивного, стабильного и довольно быстрого бита. Партии барабанов у конкурентов Нусрата – какие-то неуверенные, сложные и явно близкие к индийской традиции. А машина Нусрата Фатеха Али Хана сама собой прёт вперёд. У неё есть настоящий драйв. И именно поэтому её полюбили и альтернативные рокеры, и транс-продюсеры. Стоит вспомнить, что Нусрат Фатех Али Хан на протяжении пятнадцати лет записывал музыку для пакистанского кино.

Конечно, он не поп-музыкант, но он, определённо, шоумен, энтертейнер, он вырастил гибрид, который пришёлся по вкусу на Западе. Корни его музыки, безусловно, находятся в музыкальной традиции суфизма, но последний раз он имел отношение к суфизму лишь в начале 70-х, кегда пел по четвергам в мавзолеях исламских святых.

Али Хан умер 16 августа 1997 года в Лондоне.

У него остановилось сердце, у певца был диабет.»

Источник довольно строг к певцу, зато дает много сведений.

А я судить не стану. Великих — не судят.

Последнее интервью Али Хана.

Кое-что еще.

Влияние индийской музыки на чакры

Влияние индийской музыки на чакры